* * *
А летуче-горючее естество
этой жизни, дунешь — и нет его.
И не то могло бы в жару случиться
в знойном пареве, мареве, куреве, мглице.
За покраской ограды всё — ничего,
потный камень тает, лицо дымится,
распаляясь, как всякая божья тварь,
залипаешь в раствор сентября вязкий
…человечки в ляпах зелёной краски
сквозь ещё не застывший горят янтарь:
мой пожизненный друг, товарищ и брат,
здесь такие над нами жары́ висят,
что никто и не может быть виноват,
хочешь, буду я кругом виновата? —
мне ж легко, кто бы что бы ни учудил
…день темнит, густеет и янтарится.
За спиною ограды родных могил.
И на каждой — крошки, стакан, жар-птица.