В подножье жёлтых фонарей

В подножье жёлтых фонарей
Клубился чёрный мрак.
— Как разгадать теченье дней?
— Об этом и мечтать не смей!
Доверься мне — никак.

Когда на мир спускалась ночь,
Он шёл к лесной реке
И каждый раз шептал одно:
— С кем мне спуститься в эту ночь?
— Конечно же, ни с кем!

Там простота уснувших птиц
И мёртвая вода.
И ветер, падающий ниц.
— Куда спешишь за ним ты вниз?
— Наверно, в никуда.

Ещё не начата война
Безумия в глазах.
— Так можно быть спокойней дна
И плакать с красного вина,
Пока всё спит?
— Нельзя.

Светало. Пусто и тепло.
Почти как у людей.
— Где бы мне встретить их?
— Постой!
Так вот они, перед тобой.
А честно, так нигде.

Под куполом дневных лучей
Светлей была вода.
— Так близко истина вещей.
Когда я буду полон ей?
— Поверь мне, никогда.

И воздух сух. И день пустой.
И свет мешал ему.
— Зачем же мир такой живой?
К чему я вымучен собой?
— Представь, что ни к чему.

К подножью жёлтых фонарей
Сошла с небес звезда.
Он прочь бежит из этих мест.
Куда? Молчит. Снимает крест.
Молчит, что в никуда.


Лилианокавание чёрного человека

Вы, извращенцы хороших манер,
Вы, развиватели интеллекта.
Выстройтесь в очередь к пистолету
В роли туристов в «Англетер».

Вы в идеально чистом белье,
Вас встретит эсэсовская мягкость шестидесятых.
Вас приглашает Ночной Портье
В камеры и палаты.

Вам предложат изведать тоталитарный садизм,
Чувство при близости пистолета,
Искусство (в частности, концептуализм)
И тайну смерти русского поэта.


Я был токсичным человеком

_____________Сохрани мой скриншот навсегда!
_____________Вместо эпиграфа

Я был токсичным человеком
И ездил только на такси,
А ты фейсбучным чебуреком
Меня цитировал в ночи.

Ещё я был сверхчеловеком.
И думал о красе ногтей.
А ты себя всегда калечил,
Мой мазохищный дуралей.


Тысячно прав

Как ни рискуй,
Никуда
Не сорвёшься.
Хочется
Ангела
Чёрного,
Белого,
Скучного
Этого
Голема
«Божьего»,
Падаль
Крылатую,
Бабочку
Глупую,
Насмерть
Забить,
От себя
Отогнав,
Плетью-
Рукою
Уставшей.
В бездну
Взглянувший —
Он только прав.
Тысячно прав —
Попавший.


Так убьют меня?

Так убьют меня? Споют ли мне «баю-баю»?
Или выбьют зубы, мозг и неласковые глаза?
Узнаю тебя жизнь. Узнаю тебя, принимаю.
Но постой, паровоз, и кондуктор на тормоза…


Хладной мести…

Не для меня отчизны тлен.
Я пленник языка,
Но в остальном я — Алиен,
Чужой наверняка.

Не для меня фабричный плен
С восьми и до восьми.
Я ноль, тотальный Алиен,
Берущий жизнь взаймы.

Не для меня унылый труд,
Невольничья судьба.
Я был спокоен, словно труп
На празднике раба.

Я не копил унылых круп
Среди скупых старух.
Я знал, что бог ваш крайне глуп
И беспощадно глух.

Лакал дозволенность всего
Нахальным языком.
Лепил Ничто из Ничего
В аду снеговиком.

Я вырос здесь, в стране иуд
И в доме подлеца,
Из одноразовых посуд
Лакая дерьмеца, —

Здесь век от веку так живут,
Но, отрицаний царь,
Я хладной мести выпью тут
Из черепа отца.