Петербургская шизофрения

В пять утра из дома выйду, не колеблясь,
Ветер и морозец парню хоть бы хны,
Может быть, мне встретится женщина-троллейбус,
Сверху косы русые у неё видны.

Вы, наверно, скажете: экая нелепость,
Мол, галлюцинации, с головой беда…
Ты явись, явись ко мне, женщина-троллейбус,
Свои косы русые кинь на провода.

Ходит в синей курточке, по бокам карманы,
Возле остановочки встану, как дурак.
Я купил билетики, я с утра не пьяный,
Мне в троллейбус хочется, а нельзя никак.

Вот в обычный можно мне с гражданами злыми,
У простых троллейбусов сбоку номера.
А у этой женщины хоть узнать бы имя,
Зря я, что ли, выскочил трезвым в пять утра.

Показалась, гордая, затрещали косы,
Всюду искры белые — захватило дух!
Погоди-ка, милая, я к тебе с вопросом…
А она как дёрнется дальше — чух-чух-чух.

Ай да чудо женщина, женщина-троллейбус,
Ай да косы русые, искры по плечу,
Мрачность и загадочность — ребус и Эребус.
Разгадаю, высвечу, догоню, вскочу!


Крещение 2023

Январский Петербург
От дождика раскис,
А ты в тепле, мой друг,
И рядом кошка-сфинкс

Лежит, зарывшись в плед,
И сны её ясны,
И рядом с нею нет
Ни боли, ни войны,

Ни озверевших лиц
Героев и убийц,
Ни просветлённых лиц
Героев и убийц.

В зашторенном тылу
Спокойно, как всегда.
Струится по стеклу
Крещенская вода,

И, свёрнутый в клубок,
Покоя островок
Так радостен и тих,
Как будто добрый Бог

Глядит на нас сквозь дым
Из чёрной глубины
И нету рядом с Ним
Ни боли, ни войны.


Справедливость

В далёкой параллельной вселенной
Поэты умирают в середине жизни.
Красиво, как и полагается
Поэтам.

Их торжественно хоронят,
Произносят трогательные речи,
Издают книги,
Их именами называют фестивали.

Затем поэт внезапно возвращается,
Читает некрологи, презентует книги,
Наслаждается славой, возглавляет престижный конкурс,
А через несколько лет просто исчезает.

И уже ничего никому не надо делать,
Ибо всё давно сделано.
Параллельная далёкая вселенная
Устроена очень справедливо.


* * *

Я лежу на траве и на небо смотрю,
Там летают пылинки, стрекозы, а вон — самолёт голубой.
И на облаке дальнем я вижу себя, что сидит и ногами болтает.

Говорю ему: эй, осторожно!
Упадёшь, разобьёшься, останешься в поле лежать,
Будешь видеть пылинки, стрекоз, голубой самолёт,
А на облаке дальнем — себя.


* * *

Влюби в себя медведя полкового,
Хорошего медведя, боевого,
Что может танцевать под барабан.
Когда идёшь с мохнатым геркулесом —
Любой маньяк тебя обходит лесом
И хулиган.

Как хорошо с медведем маркитантке,
Не нужен парню ни халат, ни тапки —
Вот он приходит из полка домой
С кольцом в носу, голодный и усталый,
Ему для счастья требуется мало:
Корми да лапы мой.

Но если прозвучит сигнал тревожный,
Отправится сожитель твой таёжный
Когтями защищать родимый край,
А ты в обозе, где тепло и сухо,
Грусти, читай ночами «Винни-Пуха»,
А Шварца не читай.