Юрий Цветков
Пироскаф
Если

Я помню ту и этого. А ту и этого не знаю.
И если я в дни счастья нашего и горя улетаю,
то всё на месте…
И хоть ты тресни.

Куда я прихожу… Меня там нет.
И сумма знаний, и привычки, и свет
божественный… Куда деваются? В ответ
же слышу, что даже если я сегодня и пропойца,
то что-то остаётся…

Любовь такая штука непонятная —
за что мы любим так, занятная?
И если ты сегодня егоза —
то я
за.

Стихи случаются наотмашь.
А если нет — они мертвы.
Вы скажите: просодия, поэтика…
Я
на остров.

Можно ли быть счастливым на свете,
если несчастливы дети?
…Что же вы, Маши, Пети?

Многое отдал бы за это ожидание…
Лучшие друзья, первые свидания…
Я не стал мудрее, но хотя б пожившим,
есть ли в этом смысл? Что зовётся высшим.

Есть ли в этом смысл, что мама умерла.
Есть ли в этом смысл, что дочь не родила.
Есть ли в этом смысл, что скрываю, плачу…
Я счастливый? Да. Может быть иначе?

Меня не будет в жизни вашей,
да будет жизнь светла и краше
ваша. И если я оторванный листок,
неужто буду угрюм и одинок?

Поздно пришло понимание жизни, поздно.
Если/когда смотрю на двухлетних детей,
как я завидую. Просто, не сложно
приходит понимание смерти моей.

Всё равно рано или поздно выбросят, я — о теле.
От пули ли умрёшь или в тёплой постели.
И никаких если и цепляний за жизнь еле-еле.

— Дорогая, выключи ветер.
Мой выбор полный штиль.
— Если попутный? — Нет. Тихий вечер.
В этом наш стиль.


*  *  *
Отпусти жизнь, отпусти.
Извинись перед ней, скажи ей прости.
Ну не смог я, не смог.
Не Господь же я Бог.

Поражение есть достоинство.
Вот и всё наше воинство.

Еще в номере