По следам Шуберта
Юлий Хоменко. Лётное поле
М.: Пироскаф, 2024

Что важнее в поэзии, география или гравитация? Впрочем, поэзию в этом, на первый взгляд бессмысленном, вопросе можно заменить на любое другое слово. Да хоть на слово «женщина».

Юлий Хоменко более тридцати лет живёт в Вене, работает музыкальным профессором. Но поэтическая судьба складывается в России, где публикуются его стихи в журналах, выходят сборники. Да и сам Юлий периодически садится в самолёт и прилетает в Москву. Не без участия гравитации, которая, как известно, пытается заставить самолёт упасть, однако крылья создают подъёмную силу и обеспечивают баланс. Так и стихи в сборнике «Лётное поле» находятся в летящем состоянии. Между небом и землёй.
Пожалуй, Хоменко — главный «воздухоплаватель» современной русской поэзии. «Воздушные шары», «Восьмое небо», «Облако на ладони», «Небо в перьях» — вот названия предыдущих сборников. Но было бы ошибочно ожидать, что это лёгкие стихи и лёгкое чтение. Разве что только для пассажиров, которые могут расслабиться, слушать что-то вполуха и жевать свой сэндвич. Настоящий (не люблю это манипулятивное слово, но «истинный» ещё хуже) читатель поэзии, если и не летит вторым пилотом рядом с автором, по крайней мере таковым себя ощущает.

_____крупные руки Рахманинова
_____хороши для охвата клавиш

_____событий

_____дум

Или:

_____в девяностых
_____деревенским начинающим дачником
_____купил ведро картошки у бабки
_____для которой земля
_____родившая эту картошку
_____давно уже стала пухом

Какая уж тут лёгкость? Практически осязаемые руки Рахманинова и неназванные руки деревенской бабки стремятся к земле, но их держит музыка. Не та музыка, которую порой считают достоинством стихотворения, когда иные найти затруднительно. Дескать, прислушайтесь, как страдающее сердце отзывается божественной музыке пятистопного анапеста. Нет. Юлий Хоменко «по локти в сонате» и «в магазин шагает смело за пакетом молока». По следам Шуберта.

Самое скучное на свете — чужие сны и чужой блуд, считала Ахматова. Самое скучное в поэзии, как мне кажется, — это зарифмованные столбики собственного психического пищеварения. Незарифмованные ничем не лучше. Такого стихотворца мало что волнует, кроме собственной персоны. В свои стихи он не запустит чужого, а если кто-то случайно и забежит, то будет сидеть на стульчике, сложив ручки. И делать большие глаза, вдохновляясь мнимой загадочностью и недлявсехностью автора.

А у Хоменко в стихах одних композиторов целый московский троллейбус. Ещё снежная баба и даже муха в качестве лирического героя. Птицы, деревья, меняющиеся времена и пейзажи. Много всего, что регулярный человек и не заметит, но поэт неожиданно выцепляет. Не это ли загадка или даже чудо?

_____собор
_____ожидающий реконструкции

_____голограммы парящих ангелов
_____внутри и снаружи

Никаких вам назидательных историй, жизненных советов. Ни одного бранного слова. Ничего не имею против, но Юлию в этом нет надобности. Да и вообще явно выраженного отношения к чему бы то ни было в сборнике нет. Пусть читатель думает сам. Помните мультфильм «Вовка в тридевятом царстве»? «Алё! Стоп! Стоп! Вы что это, и… и конфеты за меня есть будете?» — говорит Вовка голосом Рины Зелёной. Так и за читателя не нужно делать его работу.

А закончить хочется цитатой из «Винни-Пуха»: «А что подумал по этому поводу Кролик, никто так и не узнал, потому что Кролик был очень воспитанный».